О. Н. Воронина. ЛАНДШАФТНАЯ АРХИТЕКТУРА. КОНТУРЫ НОВОЙ ПАРАДИГМЫ

Ландшафтная архитектура – огромная,

необъятная область художественного и

общекультурного наследия человечества [1].

С.С.Ожегов

Историей ландшафтной архитектуры накоплен огромный имперический материал.

Он образует фундамент, на котором формируется осознание новой парадигмы. Приходит время обобщить основные положения современного этапа развития, сделать некоторые умозаключения, поставить диагноз и попытаться сделать прогноз направления дальнейших изменений. Где сегодня место ландшафтной архитектуры в России? Как российская ландшафтная наука связана с европейской?

В ХХ столетии ландшафтная архитектура определялась как наука, являющаяся отраслью градостроительства, изучающая закономерности организации пространства (архитектурной среды), с учетом комплекса функциональных, экологических, санитарно-гигиенических, инженерно-технических, экономических, композиционно-художественных факторов и использующая, наряду с антропогенными, весь арсенал природных компонентов [2].

Однако несколько лет назад мировое ландшафтное сообщество приняло решение о размежевании профессий: архитектура, ландшафтная архитектура и градостроительство (планирование) на три отдельные, достаточно независимые вида деятельности, что отражено в документах Международной организации труда ООН.

Несмотря на стремительно развивающиеся процессы глобализации, процесс осознания теории развития современной ландшафтной архитектуры в России на 40-50 лет отстает от европейского. Кроме того, в России она развивается своим путем. Русскому искусству вообще, а ландшафтному искусству в частности, свойственно движение рывками, иногда в ускоренном, уплотненном темпе, с отсутствием традиций связанности явлений [2], в отличие от европейского эволюционно- поступательного процесса.

После полувекового застоя ландшафтная архитектура в России лавинообразно развивается на базе строительства малых садов, что носит характер стихийно- массового явления. Отрасль активно формируется на базе частого рынка небольших по площади земельных участков.Системообразующие и средообразующие качества ландшафтной архитектуры пока не востребованы в России, государственный заказ так же как и государственное регулирование (управление), отсутствует. А в связи с недавним размежеванием архитектурных профессий совсем отдалилось от действительности представление о том, что ландшафтная архитектура является экологическим направлением в архитектуре.

Устоявшееся в отечественной архитектурно-градостроительной науке представление о ландшафтной архитектуре как о части градостроительства вытесняется распространенным массовым суждением о неком сочетании озеленения городов, благоустройства лесопарков, флористики и садоводства. Под влиянием стихийно-массового «ландшафтного дизайна» в профессиювливается более десятка смежных видов деятельности. Само садовое искусство пребывает во власти сугубо вкусовых представлений и оценок непрофессионального потребителя.

Одной из характерных черт нашего времени является массовое увлечение растениями.Расширение ассортимента используемых в озеленении городских и частных участков растений происходит за счет внедрения и апробации растений, привезенных из других регионов и стран. В ответ на спрос населения ежегодно появляется несколько новых наименований полноцветных журналов о растениях для частного и непрофессионального потребителя, например: «Декоративные растения», «Ландшафтный дизайн», «Сад и садик», «Сад своими руками», «Цветы».

Последнее пятилетие выявляет тенденцию развитие частного отечественного декоративного питомниководства, предназначенного для снабжения отрасли. Причем ранее существовавшие крупные предприятия по производству посадочного материала, традиционно поддерживаемые государством, продолжают закрываться. Три года назад отечественные производители посадочного материала создали свою общественную организацию, и деятельность ее становится все более заметной.

Еще в начале ХХ века профессорами М. П. Коржевым, Л. Б. Лунцем, Л. С. Залесской, Т. Б. Дубяго и другими учеными была создана отечественная теория ландшафтной архитектуры на основе европейского и американского опыта, когда, получив образование за границей, они применили полученный опыт и знания на своей территории. При их участии в 30-е годы прошлого столетия сформировалась сильная отечественная архитектурно – ландшафтная школа, силами которой была в кротчайшие сроки и под давлением политических задач создана архитектурно-ландшафтная наука и реализована задача «массового озеленения новостроек» [3]. Новостроек было много: новые города и поселки, новые заводы, новые парки. Такие мастера, как В. Н. Долганов, М. И. Прохорова, А. Я. Карра, Т. Н. Протасова, профессора Е. В. Шервинский, Л. А. Ильин, А. И. Колесников, А. С. Никольский создали актуальную фундаментальную теорию и практику, результаты которой еще предстоит оценить.

Однако «вплоть до Второй мировой войны, ландшафтная архитектура в России была еще областью деятельности энтузиастов, не заслужившей пока, как пишет С. С. Ожегов, полного общественного признания» [1]. В послевоенные годы комплекс Трептов-парк, возведенный в Берлине в 1946-1949 гг. по проекту архитектора Я. Белопольского и скульптора Е. Вучетича положил начало новой полосе расцвета строительства мемориальных парков [1]. Сегодня можно утверждать, что созданные в то время крупные ландшафтные объекты, городские парки, скверы и бульвары независимо от их функционального наполнения находятся в затяжном многолетнем кризисе.

Социальные, политические и экономические условия изменились и, возможно, именно сегодня важно выяснить механизмы эволюции ландшафтного зодчества.

Захлестнувший профессию массовый непрофессионализм допускает мысль о возможности ландшафтного строительства без проекта, идей и концепции на уровне благоустройства и капитального ремонта.

Однако для осознания путей развития проект оказывается не менее важным, чем его реализация, а критические высказывания и авторский самоанализ играют не менее важную роль, чем сам проект [4]. Концептуальный подход, проявляемый в проектных конкурсах и развивающий мысль, в настоящее время выражен сверх слабо, да и практика проведения конкурсов почти отсутствует, за исключением всероссийских конкурсов выпускных квалификационных работ. В зачаточном виде архитектурно-ландшафтная тематика представлена на Всероссийском конкурсе «Зодчество», конкурсе «Ландшафтная архитектура. Взгляд из дома» на Брестской в г. Москве и других. Конкурсы Арт-искусства типа фестивалей «АрхСтояние» в деревне Никола-Ленивец Калужской области носят симптоматичный, но локальный характер.

К концу прошлого века сформировалась природоохранная идеология, определившая ценность природных ландшафтов, обеспечивающих условия для сохранения «дикой» природы в городе, что отразилось в утверждении системы территорий природного комплекса и особо охраняемых природных территорий.

Ранее существовавший приоритет художественно осмысленных архитектурно-ландшафтных строек над стихийным и массовым озеленением постепенно уступает место идеи создания условий для естественного возобновления природных комплексов даже в городах.

Сегодня мы наблюдаем кризис существующих городов, общая городская ландшафтная культура деградировала с ликвидацией городских специализированных служб озеленения. Начавшийся в 60-х годах ХХ века в России кризис парков и городских садов, построенных в начале прошлого века как объектов культуры, продолжается.

Сокращение население привело к убыванию более 30% городов нашей страны. «За последние 50 лет 370 городов мира с населением более 100 тысяч человек (примерно 10 %) стали «убывающими», т.е. перестали расти, перешли фазу необратимого оттока населения, что повлекло за собой недостаток сил и средств для поддержания инфраструктуры и проблемы с неиспользуемыми зданиями и участками. 370 – это примерно в 1,5 раза больше, чем число городов, которые за этот же период выросли до размера стотысячников. Тенденция к убыванию городов развивается параллельно уменьшению ежегодного прироста населения Земли (с конца 80-х годов) и поэтому скорее всего носит долговременный характер» [5]. Освобождающиеся пространства будут менять функции, возможно назначение новых, рекреационных, природоохранных, санитарно-гигиенических, в том числе и временных, а также использование методов естественного возобновления природных комплексов на территориях с приставкой пост: пост-промышленных, пост-военных, пост-транспортных и т.п. Уплотнение городов не означает, что таким образом сохраняется пригородный ландшафт, освоение пост-промышленных территорий, возможно, отложит захват природных пригородов.

Ориентация государства и предпринимателей на массовое малоэтажное строительство в условиях депопуляции предъявляет целый ряд вопросов к ландшафтному зодчеству. При создании новых поселков и реконструкции городов востребованы новые технологии, новые материалы, новые архитектурно-ландшафтные и художественно-эстетические подходы к организации пространств.

Россия, несмотря на огромные земельные ресурсы, живет очень скучено. На долю поселений приходится менее 1 % территории страны, что примерно на порядок меньше, чем в Европе. Финансы сконцентрированы в больших городах, земля вокруг них перешла в руки крупных собственников и крупные владельцы продвигают бизнес-проекты строительства новых городов. «Создание новых городов – модная тема в российском бизнесе», и она развивается на фоне фактического опустынивания малых городов. Деревни и малые города деградируют, в поисках работы люди едут в мегаполисы. В отличие от советского времени, когда города создавались под нужды промышленности, сегодня проектируемые города – это благоустроенные и озелененные спальни нового типа, жители которых будут ездить в центр города на работу. Опыт формирования спальных районов в России существует.

Одним из достоинств наших старых городов является сохранившийся частный сектор. Его можно рассматривать как поле для усовершенствований, для спокойного цивилизованного развития. Он несет в себе огромный ресурс, наличие своего участка, своей двери, своей калитки – великая цивилизационная мощь, которая не должна вычеркиваться из городской жизни, как утверждает В. Глазычев. Восстанавливать и развивать маленькие города и налаживать жизнь людей хлопотно, но это много дешевле и гораздо эффективнее, чем начинать с нуля.

Старинные русские города отличали соразмерный человеку масштаб, четкие разграничения архитектурного ландшафта главной и второстепенных улиц, уникальные архитектурные ансамбли размещались в доминирующих узлах природного ландшафта: на самых высоких холмах, в местах слияния рек, служащих ландшафтными ориентирами для всего городского населения. Частая ритмика прямоугольных кварталов небольших размеров со сторонами 100-300 м обеспечивала при движении в глубине городской застройки параллельно реке быструю смену отрезков улиц и боковых раскрытий на водные пространства, что также способствовало хорошей ориентации. Образное решение многих зданий и сооружений обеспечивало их «узнаваемость» в общей массе застройки. Разные по характеру малые архитектурные формы усиливали различия отдельных архитектурно-ландшафтных районов города [2]. Народная культура садоводства берет начало в аграрной стране, где владельцы земли традиционно не только выращивали продукты питания, но и создавали декоративные сады. При отсутствии существенного прироста населения строительство новых городов будет означать опустошение старых, с проявлением всех негативных симптомов, характерных для убывающих городов: безработицы, образования безнадежных трущоб, криминализации и т.п.

В. Глазычев пишет: «Все очаровательные идеи нового урбанизма, которые выглядели очень симпатично на картинках, лопались в Штатах одна за другой, да и в Европе они не эффективны. Для стареющего и сокращающегося европейского населения и нашего в том числе, существующие города более чем достаточны и даже избыточны. В России поле освоенности остается гораздо более рыхлым, в нем еще много пустых мест» (2008 г., № 48, «Проект Россия»).

Сложившаяся объемно-планировочная структура постсоветских городов, при которой многоквартирные дома-коробки плавают в обширных неблагоустроенных пространствах с большим количеством стихийно растущей растительности – это и есть на сегодняшний момент индивидуальное эстетическое лицо этих городов, их стиль. При общем низком уровне строительной культуры происходит дальнейшее разрастание пятен экологического и визуального загрязнения.

Большой проблемой является противостояние и взаимодействие старых городов и новых пригородов. Американская субурбанистическая система кажется привлекательной, но для этого нужно планирование пригородов. Сейчас вокруг любого нашего мегаполиса появляется стихийным образом возникшая совокупность коммерческих поселений, что приводит к перегрузке транспортной и инженерной инфраструктур и разрушению природного пейзажа. Соотношение участков и застроенной площади неправильное: огромные дома и маленькие участки. Коттеджный поселок – это целый уклад жизни, который включает новые стандарты качества жизни, образ экологически чистых мест, школьный автобус, поездки на работу на машине, общение с соседями на общих рекреационных зонах.

Как будут развиваться события в России – во многом зависит от степени синхронизированности с мировыми процессами, а зарубежный опыт показывает, что старые города будут разрушаться, опустошаться и дичать, параллельно будут появляться поселки как оазисы роскоши. В таком случае новое социальное жилье, о котором говорят сегодня политики в виде поселков, не понадобится. Для семей с низкими доходами могут быть использованы территории реконвенсируемой пост-индустриальной застройки с обеспеченностью их инженерной и транспортной инфраструктурой и близостью к местам приложения труда.

Одним из знамений перехода к новой постиндустриальной или информационной экономике является распространение на город понятия «брендинг». В качестве брендов сегодня переосмысляются уже существующие исторические города; новые бренды придумываются для ревитализации различных кризисных территорий, и, наконец, новые города возникают в первую очередь как бренды – по модели сетей распространения товаров. Бренды вполне можно назвать парадигмами, что по-гречески означает «модель».

В. Глазычев утверждает, что «существует и своего рода бренд брендов – это парадигма инновационности. Не классическая тема новейших достижений в какой-то всем известной области, а парадигма инновационности как таковой, «универсального новаторства». В первую очередь это связывается со сферой цифровых и коммуникационных технологий». Физическое пространство наглядным образом генерируется как приложение к информационному. Например «модель катализатора урбанистического развития, стимулирующие объекты, общественные парки – как объекты регенерации». Важно сегодня попытаться понять, как может в дальнейшем развиваться ландшафтная архитектура в России.

1. Ожегов, С.С. История ландшафтной архитектуры [Текст] : Учеб.для вузов: Спец. «Архитектура». - М. : Стройиздат, 2003. - 232 с. : ил.

2. Хромов, Ю.Б. Ландшафтная архитектура городов Сибири и Европейского Севера [Текст] Л. : Стройиздат. Ленинградское отд-ние, 1987. - 200 с. : ил.

3. Проблемы садово-парковой архитектуры [Текст] : Сб. статей. / Под ред. М.П. Коржева, Л.Б. Лунца, А.Я. Карра, М.И. Прохоровой. - М. : Изд-во Всесоюзной академии архитектуры, 1936.

4. Фесенко, Д. Теория архитектурного процесса: контуры новой парадигмы [Текст] / М.: «Журнал «Архитектурный вестник», - 2010.

5. Шукин, А. Кому и зачем нужны новые города [Текст] / А. Щукин // Проект Россия. – 2008. - № 48. С. 85.